Главная особенность «Шанхая» в том, что через поселок проходит железная дорога, да так близко к домам, что из окна до поезда можно почти дотянуться рукой. Люди практически живут на путях. Жители вдоль дороги сушат белье, кормят кур, а дети играют прямо на рельсах. В день проходит несколько грузовых составов, и в домах трясутся стены, дребезжат окна и посуда. Неудивительно, что местные боятся за детей, ведь поезд не может резко остановиться.
Почему «Шанхай?» Исчерпывающее объяснение вы вряд ли тут получите. Есть следующая версия появления этого неофициального топонима. Однажды местный житель, дед Салман, попал в настоящий, китайский, Шанхай. Говорят, что по возвращении он так отозвался об этом городе: «Похож на наш поселок. Что там, что здесь — одно и то же». Неизвестно, в какие годы случилась эта поездка, наверняка в те времена, когда Шанхай еще изобиловал трущобами. Сегодня название этой бакинской улицы (с настоящим названием Пахлавана Фарзалиева) уже вряд ли соответствует китайским реалиям.
Естественно, власти знают о существовании этого местечка, но пока особо ничего не предпринимают для его ликвидации. Можно, конечно, прекратить использовать эту дорогу, можно снести строения и расселить людей. Наверняка это проблема легко решаема, средств и ресурсов для этого достаточно. И люди надеются на снос этого райончика и получение нового жилья.
Но создается впечатление, что «Шанхай» уже превратился в некое место, которое даже можно показать туристам — его своеобразие, специфичность становится одной из «фишек» Баку.
Контрастности пространству «Шанхая» придает вид с этой улочки на знаменитый небоскреб — SOCAR Tower, спроектированный южнокорейской компанией и возведенный турецкой. И если эта 209-метровая башня символизирует пламенную нефтяную мощь Азербайджана, то «Шанхай» — это скорее своеобразный заповедник для тех, кого эта мощь обошла стороной, проехала мимо, словно товарный поезд. А люди, которые в последний момент избегают столкновения с медленно идущим составом — в этом, кажется, есть элемент аттракциона, отчаянной бравады. А еще с помощью идущего через поселок поезда местные передают соседям поклажу: пакеты, ведра в вещами ставятся на выступающие части вагона и доставляются до адресата вдоль улицы. В этом нет особой практичности, но есть некий ритуал, возникший в этих нестандартных обстоятельствах. Многие мечтают о сносе своих домов и на полученные за это от властей деньги уехать в благополучные города и страны. Только каково приходится машинисту тепловоза — как бы ни на кого не наехать, как бы кого не задавить. Поэтому у железнодорожников, которые проезжает сквозь «Шанхай», должна быть особая стрессоустойчивость.
Вот ребятишки гоняют играют в футбол, ползет поезд, мяч в руки — ждут. Через несколько минут игра будет продолжена. И вновь товарняк словно втискивается между домами, разгоняя уже привычных к этому детей, прижимая к стенам взрослых, шурша боками о ветви деревьев и кустарников, мимо развешанного белья, мимо таблички «Внимание, поезд!». И сколько еще таких составов проедет через «Шанхай», — никому не известно…
